Вхід Господень в Єрусалим: іконографія

08 квітня 2023
Вхід Господній в Єрусалим, або Вербна неділя-це Дванадесятне свято, яке завершує дні Великого Посту та дає початок подіям Страсного тижня. Спаситель триумфально в"їзжджає в Єрусалим. Народ, здивований і натхнений чудом воскрешення померлого Лазаря, як Царя і Месію зустрічає Його, але вже змовляється Синедріон. І всього через кілька днів "Осанна в вишніх" зміниться на "Розіпни". Пропонуємо вам подивитися на події цього свята через призму іконографії.  

Последняя неделя земной жизни Господа Иисуса Христа начинается Царским входом Его в Иерусалим, что было в то же время шествием на Cтрасти. Это событие описано в текстах канонического Четвероевангелия, а также, с подробностями, – в апокрифическом Евангелии от Никодима. 
После воскрешения Лазаря Царский вход в этот город был вторым событием, прославившим Его. Этот вход называется Царским согласно с пророчествами и Евангелием, где грядущий в Иерусалим Иисус Христос называется Царем: «се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле» (Зах. 9:9; Мф. 21:5).



Когда-то Господь Иисус Христос, «узнав, что хотят прийти и нечаянно взять Его и сделать царем» (Ин. 6:15), уклонился от этого. Теперь же Он, приведя все возможные «доказательства» Своего Небесного посланничества и происхождения, объявляет Себя всенародно Христом, Царем, Сыном Давидовым, грядущим во имя Господне. «Все это могло бы быть сделано с самого начала, – замечает Иоанн Златоуст, – но не принесло бы пользы», потому что, пока Он не положил прочного основания Царству Божию – Своей Церкви, до тех пор смерть Его была бы преждевременной.

Торжественное шествие Господа в Иерусалим, несмотря на необычайные почести, с какими народ и ученики приветствовали Божественного Учителя, само по себе было чуждо всяких признаков земного величия. Не видно было здесь пышности, какой обычно окружают себя земные цари, не видно было, как говорил св. Прокл, «ни оружий, ни щитов, ни копий, ни порфир, ни грозных и могучих телохранителей, а видно все противоположное: осля слабое, младое, чуждое, к ярму готовимое, и сопровождающие – ученики». В великий день посещения Иерусалима Иисус Христос является перед лицом иудейского народа с обычной простотой, кротостью и смирением. 

По дороге в Иерусалим в селе Виффагия у горы Елеон Господь попросил учеников привести Ему молодого осла, на которого Он сел, и ослицу, на которую положил Свои вещи. Эти действия не являются случайными и в толковании отцов Церкви имеют пророческий и прообразовательный смысл. По словам святителя Епифания Кипрского, Христос, прежде всюду ходивший пешком, воссел на животное, чтобы показать этим, что Он вознесется на Крест и прославится на нем. «Противолежащее селение» олицетворяет строптивый дух ветхого человека, выгнанного из рая, к которому Христос посылает двух учеников, т.е. два завета – Ветхий и Новый. Ослица означает подзаконную иудейскую синагогу, которая под тяжким бременем влекла жизнь и на хребте которой когда-нибудь воссядет Иисус Христос. Осленок – это языческий народ. В ветхозаветной истории осел является символом мирного труда, тихой и скромной жизни. То, что на осленка «никто из людей не садился» (Мк. 11:2), еще более подчеркивает религиозный характер выбора: все древние считали, что вещь или животное, уже служившее целям обычным, житейским, менее пригодны для целей священных. Таким образом, являя Себя впервые израильскому народу Царем, Иисус Христос хочет, чтобы уразумели, что Он кроткий и спасающий Царь, Он воцаряется в сердцах любовью. 

Между тем весть о том, что Иисус идет в Иерусалим, успела распространиться по всему городу. Многочисленные толпы народа, собравшегося на праздник Пасхи из разных стран света, поспешно вышли к Нему навстречу. 
Одни постилали на дороге свои одежды, другие срезали пальмовые ветви с деревьев, бросали их по пути и восклицали:Осанна Сыну Давидову. Благословен грядый (тот, кто идет) во имя Господне, Царь Израилев. Осанна в вышних. Это приветствие означало: Осанна (т.е. спаси, помоги, даруй счастие) Господи, Сыну Давидову; Он царь Израилев. Его вход благословен для всего мира, потому что Он совершается во имя Господне. Осанна в вышних, т.е. помоги, Всевышний.
Общий восторг достиг высшей степени, когда шествие приблизилось к спуску с горы Елеон. К радостным воплям народа и ученики Господа присовокупили свои громкие восклицания: «Благословен царь, грядущий во имя Господне! Мир на небесах и слава в вышних».

Уже в самых древних изображениях этого евангельского события отражены его основные черты: шествие на осляти и народное ликование. Самые ранние примеры иконографии Входа в Иерусалим можно встретить на саркофагах и в книжной миниатюре, как, например, на детали диптиха из Миланского собора V в. (рис. 1), рельефе кафедры архиепископа Максимина в Равенне (VI в.) и в россанском Евангелии VI в. (рис. 2).



 ​Рис. 1. Вход Господень в Иерусалим. Деталь диптиха, собор в Милане, V в.

Даже эти три памятника показывают, что последовательного развития сюжета в изображении этого праздника не было. Хотя определенные различия в композициях присутствуют: на рис. 1 и 2 оно краткое, а на рис. 3 – более сложное. Объясняется это в большей степени объемом поверхности и другими техническими возможностями художника, чем его личными мотивами или требованиями эпохи. По этой же причине нельзя судить и о древности изображения: не всегда краткое может быть древнее сложного.

На рельефе кафедры епископа Максимина в Равенне композиция Входа в Иерусалим объединена с «Обращением Закхея». Поскольку первое событие происходило в Иерусалиме, а второе – в Иерихоне, художник располагает детей с пальмовыми ветвями над Христом слева, а Закхей стоит на смоковнице справа, в полном соответствии с описанием – малый ростом и с бородой. В том, что представлен именно Закхей, не может быть сомнений. Еще ни в одной композиции «Вход Господень в Иерусалим» на дереве не изображалось бородатых персонажей. К тому же Закхей облачен в одежды взрослого человека – плащ и хитон, а его поза с распростертыми руками передает восторг от слов Христа, обращенных к нему. Однако наиболее интересной деталью следует считать большой крест-посох, который Христос, сидящий на осле, держит на левом плече, правой благословляя народ. Обычно изображение креста указывает на будущую судьбу Спасителя и не связано с событиями Его земной жизни до Распятия. В этом рельефе все персонажи являются историческими лицами, но одновременно несут определенное символическое значение. Поэтому крест-посох – это и символическая деталь, и знак, объединяющий всю композицию идеей искупительной Жертвы и всеобщего Воскресения.

Еще одна необычная для этой композиции фигура – женщина, устилающая путь Христа тканью. Обычно изображаются дети, постилающие на дорогу свои одежды. Можно предположить, что в данном контексте она олицетворяет собой образ Церкви.


 ​
Рис. 2. Вход Господень в Иерусалим и обращение Закхея. Костяной рельеф кафедры архиеп. Максимина, 
Архиепископский музей в Равенне, 546-556 гг.

На рис. 3 Вход Иисуса Христа в Иерусалим представлен довольно подробно. Христос, благословляющий правой рукой, восседает на осле, под ноги которому расстилают одежды встречающие.


 ​
Рис. 3. Вход Господень в Иерусалим. Миниатюра Евангелия из Россано, 
музей Диочезано, Италия, VI в.

Художник изобразил на миниатюре только двух апостолов – тех, кто привел осленка, – очевидно, следуя тексту Евангелия от Иоанна. Имена их не указываются. Один, в соответствии с устойчивым иконографическим типом, определяется как Петр, другой апостол, довольно юный, может быть Фомой, Филиппом или Иоанном. В Евангелии от Матфея также говорится, что Христос сел на осленка поверх одежд, которые положили ученики, поэтому в большинстве византийских изображений Господа изображают сидящим на белом покрывале, чего не скажешь о русской иконописи. На этой миниатюре, кроме большой группы людей с пальмовыми ветвями в руках у городских ворот, Иисуса Христа приветствуют и жители, высунувшиеся из окон зданий и тоже держащие пальмовые ветви. 

Пальмовые ветви (вайи) занимают важное место в символике Входа Господня в Иерусалим. Отсюда и название праздника – Неделя Ваий.
У древних евреев пальма служила символом веселья и торжества. С пальмами в руках было принято встречать знатных лиц. Пальма – символ мужества – давалась в награду победителям. Встреча Христа с ваиями послужила источником для христианского употребления ваий в празднике Входа в Иерусалим. Празднование этого события как воскресного «дня пальм» было установлено в IV–VII вв. К этому времени восходит обычай приносить в храм пальмовые ветви, освящать их перед богослужением, а после совершать с ними торжественное шествие.
Во многих христианских странах, ввиду климатических условий, вместо пальм использовали первые зацветающие растения: в Италии – оливы, во Франции – самшит, розмарин и лавр, в России – верба (ива). В связи с этим изменилось и название праздника: «день олив», «цветущая пасха», «Вербное воскресенье» и т.д. Однако художники разных стран, изображая торжественный Вход в Иерусалим, неизменно рисуют дерево, похожее на пальму (например, рис. 4). 


 ​
Рис. 4. Вход Господень в Иерусалим. Македония, 
Музей Македонии в Скопье, XVI в.

По изъяснению Церкви, зеленеющие ветви служат знамением победы над смертью не только Иисуса Христа, но вместе с Ним и верующих в Него. Зимой ветви деревьев как будто мертвы, но с наступлением весны они снова оживают. Все люди умирают, и для них наступает смерть – эта суровая зима, но придет весна и тела, истлевшие в земле, опять соединятся с душой. Таков у Бога закон: Он тленное облечет в нетление и мертвое сделает бессмертным.
Наконец, ветви вербы означают крест, которым Господь попрал смерть и даровал верующим жизнь. Поэтому Церковь в Неделю Ваий возглашает: «днесь благодать св. Духа нас собра, и вси вземше крест Твой глаголем: благословен грядый во имя Господне, осанна в вышних».

Обычай постилать под ноги царя одежды известен из книг Ветхого Завета: когда пророк Елисей помазал Ииуя на царство, слуги «поспешили, и взяли каждый одежду свою, и подостлали ему на самых ступенях, и затрубили трубою, и сказали: воцарился Ииуй!» (4 Цар. 9:13).

Непременным атрибутом ландшафта является изображение горы Елеон с одиноко растущей пальмой. Кроме того, на византийских иконах большую часть пространства занимают пейзаж и архитектура. Обычно горный пейзаж в иконе служит фоном для выделения центрального образа. Эта стена горок выдвигает основное действие на первый план. Своим цветом, линиями и сдвигами горки влияют и на эстетическое восприятие изображения. 
В ранне- и средневизантийский периоды горки изображались, как правило, в виде достаточно монолитных, плотных, массивных по цвету и форме образований (рис. 5).


 ​
Рис. 5. Вход Господень в Иерусалим. Синай, вторая пол. XII в.
 
Не менее, если не более активную роль в иконописи, чем горки, играет и предельно условно написанная архитектура. Главное значение архитектурных кулис – то же, что и горного «пейзажа»: активно участвовать в создании целостного, динамичного изображения. 
Архитектурные кулисы и горный «пейзаж» – это одни из тех изобразительных пространств византийского искусства, где средневековый художник давал в полной мере волю своей фантазии.



 ​
Рис. 6. Вход Господень в Иерусалим. Великий Новгород, XV в.

​Архитектура Иерусалима представлена множеством причудливых и тесно поставленных друг к другу строений за стеной с башнями. В центре обычно изображается Иерусалимский храм. В русской иконописи в XV–XVII вв. в центре Иерусалима рядом с киворием находится постройка с куполом, увенчанным крестом (рис. 6). Иногда в иконах появляется и такая деталь: в горе изображается пещера, символизирующая будущий Гроб Господень (рис. 6).

Во многих византийско-русских изображениях праздника присутствуют дети. В памятниках древнехристианской скульптуры констатировать это явление очень трудно, так как уменьшение фигур и отсутствие бород вовсе не указывает прямо на детский возраст (напр., рис. 1). Однако древнейшее византийское лицевое Евангелие (россанское) не оставляет сомнения в том, что во встрече Иисуса Христа принимают участие дети (рис. 3). Между тем подлинные Евангелия о том ничего не говорят: Евангелист Матфей упоминает о восклицаниях детей; но, как видно по ходу его речи, это происходило в храме (Мф. 21:15), а не за городом. Такое несогласие иконографии с Евангелием само по себе не имело бы особенной важности; но оно приобретает ее ввиду того, что упомянутое иконографическое уклонение от буквы Евангелия совпадает с рассказом одного апокрифа. В Ев. Никодима рассказывается, что курьер Пилата, посланный к Иисусу Христу с целью привести Его на суд, отнесся к Нему с полным уважением, и когда Пилат спросил его – почему он так поступил, тот ответил, что увидел Его (Иисуса Христа), сидящего на осле, и детей еврейских, ломающих ветви с деревьев и постилающих на дороге; ... иные же постилали свои одежды на пути, восклицая: осанна в вышних, благословен грядый во имя Господне. Под влиянием этого источника, как считает проф. Усов, и появились дети в картине Входа Иисуса Христа в Иерусалим в россанском кодексе и памятниках последующего времени.

Несомненно, что такое же представление о картине Входа в Иерусалим сформировалось и в иконописи, и в богослужебной письменности: «Благословен еси, Царю Славы, со славою царскою от учеников провождаемый и от детей прославляемый», «яко изо уст младенец и ссущих совершил еси хвалу», «Ангелов хваление и детей воспевание приял еси» и т.д.. Предполагать прямые заимствования из одного источника, например из Никодимова Евангелия, в данном случае едва ли нужно. Иконография с изображением детей легко могла возникнуть и помимо воздействия апокрифа, под влиянием требований цельности картины.

 ​
Рис. 7. Вход Господень в Иерусалим. «Музей Македонии» в Скопье, 
Македония, XVIII в.

Тем не менее, при всей своей торжественности, Вход Господень в Иерусалим предшествует Страстной седмице. Такая близость праздника к дням Страстей и Крестной смерти Спасителя налагает на празднование Входа в Иерусалим как бы Страстную печать.
Святитель Амвросий Медиоланский говорит, что день Входа Господа Иисуса Христа в Иерусалим приходился на девятый день месяца, когда избирался пасхальный агнец, которого закалывали в четырнадцатый день. Поэтому самый день, избранный Спасителем для Входа в Иерусалим, прообразовательно свидетельствует об искупительной Жертве.

Когда во время общенародного прославления и радостных приветствий Христос приблизился к Иерусалиму, то при виде города Его Божественное лицо выразило глубокую скорбь и Он заплакал. Взорам Его ясно представлялось приближающееся запустение Иерусалима и отвержение богоубийственного народа. Господь знал, что настоящий день посещения мог бы составить славу и счастье Израиля, но этот день сделается для него началом ужасных бедствий. Он знал, что торжественное осанна чрез несколько дней будет заменено яростными воплями: смерть! смерть Ему! распни Его! (Ин. 19:15). Он предвидел уже исполнение грозного суда Божия над отверженным городом и народом. Предвидя все это и обратив взор к городу, Он с плачем сказал: «Иерусалим, Иерусалим! О если бы ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему! но сие сокрыто ныне от глаз твоих: ибо придут на тебя дни, когда враги твои обложат тебя окопами и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне, за то, что ты не узнал времени посещения твоего». В этих словах Господь предрек будущую судьбу Иерусалима. Это пророчество исполнилось с поразительной точностью. Еще не успело одно поколение смениться другим, как город был взят римлянами (в 70 г. по Р. Х.) Несмотря на упорную защиту, Иерусалим был взят и предан совершенному разорению, так что подлинно исполнились слова Спасителя: не оставят в тебе камня на камне.

Екатерина Иванова: Иконография Входа Господня в Иерусалим

Допомогти храму ви можете, надіславши гроші на картку через Приват24.

Приватбанк
 4149 6293 1322 1459

4149 4390 0091 7074


або
5169 3305 1630 1279
РГ ХРАМ СВЯТОГО ІОАНА БОГОСЛОВА